В условиях интенсивных трансформаций институциональной среды, нестабильности формальных институтов и меняющихся неформальных распространение приобретает широкий спектр типов отклоняющегося поведения. Вместе с тем, в настоящее время отсутствует сложившаяся теоретико-методологическая платформа изучения поведенческих девиаций. Анализ показывает, что отклоняющееся поведение имеет широкий спектр разновидностей, несущих как положительные, так и отрицательные для общества эффекты. Настоящая статья посвящена уточнению научных подходов к изучению отклоняющегося поведения как процесса. В силу распадения научных исследований на множество направлений, имеющих различающиеся методологические основания, в настоящей работе проведена систематизация подходов к интерпретации девиаций как положительных, так и отрицательных процессов.
отклоняющееся поведение, процесс, институциональное новаторство, институты, индивиды.
Анализ существующих исследований по заявленной тематике позволяет отметить, что вся совокупность научных работ в данной сфере распадается на две условные группы. Первая использует дискурсивный метод анализа, основывающийся на изучении контекстов, смыслов, историй, социальных конструктов, оказывающих влияние на формирование институционального новаторства. Вторая группа – исследования, выводы которых базируются на анализе практики институционального новаторства, включают описание конкретных случаев такого поведения и его последствий. Часто такого рода работы посвящены описанию успешных практик внедрения новых институтов, инициатором которых были конкретные индивиды. Отдельно следует отметить, что в настоящее время по-прежнему остаются редкими сравнительные исследования успешных и неудачных практик институционального новаторства.
Основываясь на изучении научных работ по заявленной тематике, отметим, что устоявшейся теории и методологии изучения отклоняющегося поведения в рамках институционализма в настоящее время не сложилось. В свою очередь, институциональное новаторство в качестве объекта исследования рассматривается в контексте широкого спектра наук (социологии, экономики, менеджмента, психологии и др.). При этом, институциональные теории, имея под собой отличающиеся методологические основания изучения данного типа поведения, используют данный конструкт преимущественно по остаточному принципу в основном для объяснения процессов или факторов институциональной динамики, реже, проблем коллективных действий.
Однако, суть отклонения от рационального поведения может быть различной. В контексте сказанного, представляется логичным возникновение вопроса о восприятии отклонений от рационального поведения обществом, об интерпретации отклонений, о их видах, степени распространенности и последствиях.
Актуальность исследования обусловлена, в том числе, широкой распространенностью научных работ, интерпретирующих отклоняющееся поведение только в отрицательном ключе и наличием потенциала разработки подходов к исследованию положительных типов такого поведения. Вместе с тем, анализ научной литературы позволяет отметить сохраняющийся потенциал разработки подходов к оценке влияния положительных типов отклоняющегося поведения на экономику. Актуальным представляется анализ процессов институционализации отклоняющегося поведения, а также диффузии положительных типов отклоняющегося поведения общественными институтами.
Основываясь на исследованиях, проведенных автором ранее [13], дадим некоторый экскурс в основы теории отклоняющегося поведения с целью ее дальнейшего развития. Не останавливаясь подробно на дискуссиях об определении отклоняющегося поведения, отметим только, что данный термин изучается в контексте широкого спектра наук, от юридических, управленческих, психологических до социальных и экономических.
В настоящем исследовании, которое проводится в рамках теоретико-методологической платформы институционализма, под отклоняющимся поведением в широком смысле понимается поведение несовпадающее с предписанными социальными нормами и основанными на них общественными ожиданиями [14]. Вместе с тем, речь может идти как о нарушении формальных, так и неформальных норм, поэтому можно говорить об индивидуальном типе отклоняющегося поведения (отдельные акторы нарушают общепринятые нормы) и групповом – складывающиеся в сообществе неформальные нормы противоречат формальным (например, списывание, дуэли и т.д.)
Согласимся с все более укрепляющимся в науке мнением, в основе которого лежат рассуждения Э. Дюркгейма [5] (Дюркгейм,1994), Р. Мертона [6], Анисимовой [1] и других о том, что ключевым фактором возникновения отклоняющегося поведения является низкое качество институциональной среды, выражающееся в ее нестабильности, существующих институциональных ловушках, институциональных лакунах (недостаточности, отсутствии востребованных формальных или неформальных институтов) и др. несовершенствах. Отклоняющееся поведение выражается, по мнению большинства ученых, через нарушение - В.Д. Голиков, С.В. Голиков, В.А. Колесников [4, с. 7], несовпадение - Я. Г Гилинский [3, с. 6], противоречие, непонимание, дезинтеграцию общепринятых норм, а также другие деструктивные проявления [9, с. 1] и т.п., характеризующие низкое качество институциональной среды.
При этом, в основе рассуждений лежит принцип предопределенности толкования поведения в качестве отклоняющегося в случаях нарушения социально признанных норм и правил. Также следует подчеркнуть, что отклоняющееся поведение может быть присуще как адресатам норм и правил, так и их авторам (в случаях их формализации).
Зачастую в самом общем виде, наиболее опасными являются умышленные типы отклоняющегося поведения, например, оппортунизм, наименее опасными – непреднамеренные типы отклонения. Вместе с тем, нельзя не отметить, что вторые также могут быть общественно опасны (например, вредоносные нормы, принимаемые законодателем по ошибке).
Принимая за основу приведенное выше определение отклоняющегося поведения как несовпадающего с предписанными социальным нормами, отметим, что в общей сложности такое поведение можно трактовать как поведение, которое не соответствует общим ожиданиям, сформировавшимся на базе совместных ментальных моделей. Исходя из сказанного возникает методологически важный вопрос – можно ли считать отклоняющимся поведение, которое соответствует неформальным нормам (сформированным ментальным моделям) и противоречит формальным? Также важным представляется вопрос об интерпретации отклоняющегося поведения в разных институциональных средах, когда в одном обществе поведение является стандартным, в других отклоняющимся (например, слепое следование собственным интересам в одних обществах воспринимают как норму, а например в российском обществе часто называют эгоизмом, имеющим отрицательную коннотацию).
К таким типам отклоняющегося поведения можно отнести следование традициям, которое соответствует неформальным нормам определенного сообщества, альтруизм, героизм и др. Или новаторство, креативная деятельность, которая зачастую не находит поддержки в одном сегменте общества, однако положительно воспринимается в соответствующих коллективах творческих людей.
Таким образом, очевидно существуют многочисленные случаи отклоняющегося поведения, имеющего положительные для общества эффекты.
Глубина поставленных вопросов требует проведения отдельного исследования, однако в их контексте рассмотрим конкретный тип отклоняющегося поведения, имеющий в науке различные названия: креативное поведение, творческая конкретизация первоначальных институтов, иновационность или, другими словами, институциональное новаторство, институциональное предпринимательство.
Далее сквозь призму существующих теоретико-методологических подходов уточним причину интерпретации обществом поведения новатора в качестве отклоняющегося. Данный вопрос также изучался в различных научных течениях, имеющих отличающуюся методологию исследования отклоняющегося поведения.
В частности, хороший объяснительный потенциал имеет применение теории институционального изоморфизма, в рамках которой поведение новатора рассматривается как попытка преодоления институционального единообразия в рамках сложившихся и сохраняющихся ментальных моделей [23]. Институциональный изоморфизм является следствием легитимации институтов. Таким образом, институциональное новаторство, противореча данному явлению, ставит вопрос о легитимности того или иного института, часто предлагая собственный институт, не обладающий легитимностью в момент возникновения.
При этом, как отмечают Р. Скотт [21], Р. Фридланд и Р. Альфорд [17], существует множество институциональных сред, что предопределяет отсутствие гармонии и консенсуса по поводу эффективности, допустимости и приемлемости тех или иных институтов. Очевидно, существуют отличающиеся сферы общественных отношений, поддерживающие разные системы убеждений, ценностей, типы социальных отношений и характеризующиеся конвергенцией ментальных моделей. В связи с этим говорить о качестве институциональной среды корректно только в контексте указанной выше предпосылки о существовании различающихся институциональных сред. Следует признать, что интерпретация качества одного и того же института может быть различна для экономических агентов, имеющих отличные ментальные модели. Именно поэтому так распространены споры по поводу эффективности конкретных институтов, воспринимаемых по-разному.
Вместе с тем, признание институционального новаторства отклоняющимся поведением возможно на отрезке диффузии инновации, в котором проблема, решаемая новатором будет признана обществом в качестве таковой и до тех пор, пока не произойдет коллективное признание приемлемости нового института, включение его в практическое поле или создание новой практики [19].
Наряду с этим, ряд теорий, объясняющих природу стабильности институтов, также имеют когнитивный потенциал изучения институционального новаторства в качестве отклоняющегося поведения.
В частности, теория зависимости от предшествующего развития показывает, что новаторство всегда сталкивается с сопротивлением сторонников традиционных норм. Более того, зачастую традиционные нормы подкреплены формальными институтами (т.е. закреплены законодательно), в таком случае данный тип поведения трактуется как незаконопослушный. Сказанное позволяет отметить, что институциональное новаторство провоцирует столкновение не только неформальных норм между собой, но также и их противоречие формальным нормам.
В рамках данного направления исследований нежелание воспринимать новый (возможно более эффективный институт) объясняется также существованием институциональных ловушек, неэффективных, но устойчивых институтов [10]. Сквозь призму эффектов координации, обучения, культурной инерции, и других эффектов формирования институциональных ловушек углубляется понимание нежелания индивидов поддержать новую идею, изменить поведение или норму, что также провоцирует восприятие новатора в качестве индивида, дестабилизирующего социально укоренившиеся модели поведения.
Еще одним фактором интерпретации изучаемого поведения в качестве отклоняющегося следует признать возможный рост трансакционных издержек поддержания институциональной стабильности и возникновение трансформационных издержек изменения институтов при их диффузии.
Известно, что в некоторых случаях, институты могут способствовать снижению трансакционных издержек при должном их качестве [16; 24] (хотя это не единственная их задача, например, они могут увеличивать их, принося этим выгоды гарантам соответствующих институтов). В свою очередь, трансакционные издержки могут увеличиваются в процессе смены институтов. И вплоть до состояния «адаптивной эффективности» [7, с. 135] и рутинизации всех процессов, новые институты будут сопровождаться большими трансакционными издержками. Таким образом, институциональное новаторство, влекущее смену институтов, провоцирует рост таких издержек, в то время как экономические агенты стремятся к их снижению.
Вместе с тем, как отмечает П.А. Ореховский [8, с. 63] трансакционные издержки могут возникнуть как издержки преодоления границ между социальными системами, что также характерно для рассматриваемой в настоящей работе ситуации, когда поведение институционального новатора трактуется как отклоняющееся именно в институциональных средах с отличающимися ментальными моделями.
По словам О.С. Сухарева, модель экономики, где преобладают консерваторы, препятствующие всему новому и имеющие внушительную силу противодействия новаторам, характеризуется наличием большого числа дисфункций [11, с. 74].
В свою очередь, в рамках теорий, изучающих когнитивные процессы формирования акторами ментальных моделей или фреймов с целью ухода от двусмысленностей и рутинизации деятельности, институциональное новаторство также интерпретируется как отклоняющееся поведение, разрушающее устоявшиеся последовательности, общепринятые смыслы [18]. При этом, созданные самими индивидами рамки когнитивных фреймов затрудняют возможность отступления от них.
Обобщая приведенные взгляды выделим ключевые характеристики интерпретации институционального новаторства в качестве отклоняющегося поведения.
Во-первых, институциональный новатор ставит под сомнение легитимность действующих институтов;
Во-вторых, интерпретация качества одного и того же института может быть различна для экономических агентов, имеющих отличные ментальные модели, что обуславливает восприятие поведения новатора как отклоняющегося даже при поддержке нового института частью общества;
В-третьих, поведение новатора, воспринимаемое как отклонение имеет временные рамки, оно будет считаться таковым до тех пор, пока не произойдет диффузия нового института. При этом, институциональная среда может быть не готова к диффузии инноваций, тогда поведение новатора будет считаться отклоняющимся весь период непринятия нового института.
1. Анисимова С.Г. Девиантное поведение в контексте экономических теорий. – 2011. URL: http://www.globecsi.ru/Articles/2011/Anisimova.pdf
2. Барбашин, М. Ю. Теория институционального распада: концептуальный потенциал и методологические рамки / М. Ю. Барбашин // Journal of Institutional Studies (Журнал институциональных исследований). –2006. – № 1. – С. 36−53. DOI:https://doi.org/10.17835/2076-6297.2016.8.1.036-053
3. Гилинский Я. Г. Девиантология: социология преступности, наркотизма, проституции, самоубийств и других «отклонений». СПб.: Издательство «Юридический центр Пресс». – 2004. – 520 с. URL: https://www.rulit.me/books/deviantologiya-sociologiya-prestupnosti-narkotizma-prostitucii-samoubijstv-i-drugih-otklonenij-read-501947-1.html
4. Голиков В.Д., Голиков С.В., Колесников В.А. Методологические основания изучения отклоняющегося экономического поведения // Вестник Нижегородского университета им. Н.И.Лобачевского. Серия: Социальные науки. – 2011. – №3 (23). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/metodologicheskie-osnovaniya-izucheniya-otklonyayuschegosya-ekonomicheskogo-povedeniya
5. Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд/Пер, с фр. с сокр.; Под ред. В. А. Базарова. М.: Мысль. – 1994. – 399 с. URL:https://docviewer.yandex.ru/
6. Мертон Р. Социальная структура и аномия //Социология преступности (Современные буржуазные теории) Москва. Перевод с французского Е.А.Самарской. Редактор перевода М.Н. Грецкий. Издательство «Прогресс».C. – 1966. – 299-313. URL: https://scepsis.net/library/id_632.html
7. Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М.: Фонд экономической книги «Начала». – 1997. URL: http://web.krao.kg/13_economica/0_pdf/10.pdf
8. Ореховский П. А. (2021). Трансакционные издержки и их влияние на размер предприятия и структуру экономики //Экономика Профессия Бизнес. –2021. – №. 1. С. 63-74. DOI:https://doi.org/10.14258/epb202108
9. Петросян Д.С. Институциональные патологии национальной экономики // Аудит и финансовый анализ. – 2007. – № 2. – С. 372-391. EDN: KKXYOD
10. Полтерович В. М. Институциональные ловушки: есть ли выход? //Общественные науки и современность. – 2004. – Т. 3. – С. 5-16. URL:https://www.researchgate.net/profile/Victor-Polterovich/publication/43126432_Institucionalnye_lovuski_est_li_vyhod/links/0a85e52fb7064785fa000000/Institucionalnye-lovuski-est-li-vyhod.pdf
11. Сухарев О. С. Дисфункциональный анализ в институциональной теории экономического роста //Журнал экономической теории. – 2004. – №. 1. – С. 57-80. EDN: KYYDCV
12. Тамбовцев В. Л. (2012). Институциональные изменения: к проблеме микрооснований теории //Общественные науки и современность. – 2012. – №. 5. – С. 140-150. EDN: PFZSDN
13. Устюжанина Е. В., Молокова Е. Л. Отклоняющееся поведение стейкхолдеров российского высшего образования //Управленец. – 2020. – Т. 11. – №. 1. – С. 70-83. DOI:https://doi.org/10.29141/2218-5003-2020-11-1-7
14. Устюжанина Е.В., Евсюков С.Г. Качество институционального пространства и факторы его формирования // От рецессии к стабилизации и экономическому росту: материалы VIII Междунар. науч.-практ. конф. М.: Изд-во РЭУ им. Г.В. Плеханова. – 2016. – С. 40–50. EDN: XIDMXZ
15. Battilana J., Leca B., Boxenbaum E. How actors change institutions: towards a theory of institutional entrepreneurship //The academy of management annals. – 2009. – Т. 3. – №. 1. – С. 65-107. doi:https://doi.org/10.1080/19416520903053598
16. Coase, R.H. The Nature of the Firm. In: Estrin, S., Marin, A. (eds) Essential Readings in Economics. Palgrave, London. – 1995. https://doi.org/10.1007/978-1-349-24002-9_3
17. Friedland, R., and R. Alford (1991). Bringing society back in: symbols, practices, and institutional contradictions in The new institutionalism in organizational analysis. Powell W. and DiMaggio P. (eds.). – 1991. – 232-266. Chicago: University of Chicago Press. URL: file:///C:/Users/Алексей%2011/Downloads/BringingSocietyBackIn1.pdf
18. Gioia, D.A., and K. Chittipeddi (1991). Sensemaking and sensegiving in strategic change initiation. Strategic Management Journal. – 1991. – 12/6. – Pp. 433–448 URL: https://doi.org/10.1002/smj.4250120604
19. Lounsbury M., Crumley E. T. New practice creation: An institutional perspective on innovation //Organization studies. – 2007. – Vol. 28. – №. 7. – P. 993-1012. DOI:https://doi.org/10.1177/0170840607078111
20. Schumpeter, J., Backhaus, U. The Theory of Economic Development. In: Backhaus, J. (eds) Joseph Alois Schumpeter. The European Heritage in Economics and the Social Sciences. – 2003. – vol 1. Springer, Boston, MA. https://doi.org/10.1007/0-306-48082-4_3
21. Scott W. R. The Adolescence of Institutional Theory //Administrative Science Quarterly. – 1987. – Т. 32. – №. 4. – С. 493-511. URL: https://citeseerx.ist.psu.edu/document?repid=rep1&type=pdf&doi=111d6ffde25aa1a14bfb385ea56604fd2708f098
22. Suchman, M.C. 1995. Managing legitimacy – strategic and institutional approaches. Academy of Management Review. – 1995. – Vol. 20. – №3. – P. 571–610. URL: https://doi.org/10.5465/amr.1995.9508080331
23. Townley, B. (1997). The Institutional Logic of Performance Appraisal. Organization Studies. – 1997. – 18(2). – Pp.261-285. URL: https://journals.sagepub.com/doi/pdf/10.1177/017084069701800204?casa_token=BXezGuqqQpsAAAAA:Z07SMZFWmBuc2QZcYpaADCXIoa_if_-t75x-XDG9ssv2-aErLB9Vms5w5kzU2wKACWhCT7k0yAY
24. Williamson, O. The Economic Institutions of Capitalism. New York: Free Press. 1985. URL: https://archive.org/details/economicinstitut0000will/page/n3/mode/2up
